Осложнения после хирургических операций. Классификация послеоперационных осложнений. Интенсивное наблюдение и лечение

4.9. ИНТОКСИКАЦИЯ

Не будем рассматривать интоксикацию, зависящую от характера самого патологического процесса и уже существующую к моменту операции, часто направленной на ее устранение. Остановимся на интоксикации, возникающей вследствие оперативного вмешательства, и на задачах ассистента по ее предупреждению. При этом будем понимать здесь под весьма общим термином "интоксикация" только комплекс разнообразных неблагоприятных последствий проникновения в кровеносное и лимфатическое русло бактерий и их токсинов, а также продуктов тканевого распада, возникающих именно в результате хирургических манипуляций. Не будем рассматривать и их патогенетические механизмы, часто принципиально различные. Не будем также касаться таких видов интоксикации, которые неизбежно связаны с особенностями данного оперативного вмешательства (например, после наложения прямого портока-вального шунта) либо с характером анестезиологического пособия.

Определив таким образом интоксикацию, остановимся на непосредственных ее причинах. Эти причины можно разделить на 2 группы - связанные с наличием локализованного источника интоксикации и связанные с формированием нового источника интоксикации.

Интоксикация при наличии локализованного ее источника возникает при разрушении защитных барьеров и создании условий для генерализации процесса. Такими условиями являются:

Открытые зияющие просветы сосудов, особенно венозных сплетений, крупных и внутриорганных вен;

Восстановление кровотока в неповрежденных сосудах в результате отрыва тромбов или устранения механического их сдавления (разрушение защитного барьера локализованных гнойников; устранение заворота кишки со сдавленней брыжеечных сосудов);

Попадание токсичного содержимого на обширную всасывающую поверхность - ворсинчатый мезотелиальный покров висцеральной и диафрагмальной брюшины.

Чисто механическими факторами, способствующими реализации двух первых условий, являются повышение давления в локализованном очаге интоксикации и возникновение "эффекта насоса".

Интоксикация при наличии локализованного ее источника генерализуется при перечисленных условиях, наиболее часто в следующих ситуациях:

При вскрытии внутрибрюшинных и внебрюшинных абсцессов, инфицированных гематом, скоплений тканевого распада (парапанкреатит), имеющих выраженный инфильтративный или грануляционный барьер;

При попадании гноя, продуктов тканевого распада, содержимого полых органов (особенно инфицированного или при непроходимости кишечника), кист и тд. в свободную брюшную полость;

При деторзии заворота кишки или узла.

Задача ассистента по профилактике интоксикации в этих случаях аналогична его задаче по профилактике хирургической инфекции при угрозе развития разлитого перитонита, бактериального шока и т. н. Вопрос о целесообразности деторзии заворота или резекции кишки решает хирург. Обычно перед этим производят пункцию и эвакуируют токсичное содержимое из кишки.

Ассистент должен всячески избегать таких манипуляций салфетками внутри гнойника, которые могут повысить там давление и вызвать "эффект насоса".

Интоксикация, связанная с формированием нового ее источника в результате оперативного вмешательства, имеет разные причины. Наиболее частые из них следующие:

Попадание токсичных дезинфицирующих средств в брюшную полость и в рану (при использовании любых жидкостей для промывания брюшной полости ассистент должен лично убедиться в их наименовании и концентрации, прочитав этикетку на флаконе; то же относится к использованию новокаина или спирта для всякого рода интраоперационных блокад и анестезии);

Проведение аутоинфузии (реинфузии) инфицированной крови, излившейся в брюшную полость (для предотвращения этой опасности ассистент оценивает совместно с хирургом возможность проведения реинфузии и обеспечивает хирургу условия для тщательной ревизии органов брюшной полости с тем, чтобы своевременно выявить повреждения органов, могущие послужить источником инфицирования излившейся крови);

Тугая тампонада участков тканевого распада или кровоточащих участков органов и тканей, создающая условия для задержки токсичного отделяемого за тампонами при недостаточном его оттоке наружу (при выполнении тампонады в показанных случаях ассистент располагает окружающие место подведения тампона органы так, чтобы тампоны можно было вывести в рану кратчайшим путем и чтобы этот канал имел по возможности воронкообразную форму с основанием, обращенным к кожной ране; при ушивании раны брюшной стенки он должен обеспечить условия, исключающие сдавление тампонов, что ведет к нарушению их дренажной функции и задержке отделяемого, оттекающего мимо тампонов; для этого тампоны должны быть распластаны по всей ширине, не должны скручиваться в виде жгута и между краем тампона и швом брюшной стенки должен свободно проходить палец);

Использование чрезмерно узких дренажных трубок, не обеспечивающих должный отток тканевого отделяемого или содержимого полых органов и их выводных протоков (ассистент должен проверить проходимость дренажных трубок с помощью шприца с раствором новокаина. После установки и фиксации дренажей в просвете полого органа он должен убедиться в наличии оттока содержимого и в отсутствии препятствий оттоку - закупорки сгустками слизи, "песком", перегибов трубки, присасывания боковых окон в трубке к стенке органа и т. п.; только обеспечив должную декомпрессию полого органа, можно предупредить развитие интоксикации в послеоперационном периоде);

Раневая интоксикация вследствие распада рассеченных и размозженных при операции тканей (даже при небольших разрезах, тщательном гемостазе и надежном закрытии раны швами незначительная раневая интоксикация в послеоперационном периоде является неизбежной; чем больше разрез, чем больше зона хирургического повреждения тканей, особенно мышц, чем больше участков кровоизлияний, неудаленных гематом, раздавленных зажимами, перевязанных лигатурами и лишенных кровоснабжения, обреченных на некроз тканей, тем больше выражена раневая интоксикация в послеоперационном периоде; она усиливается, если операционная рана в силу каких-либо причин оставляется незашитой либо плохо дренируется; можно выполнить тщательнейшим образом очень большую по объему операцию, и раневая интоксикация при этом окажется едва выраженной; плохая оперативная техника, грубое обращение с тканями, тупые режущие инструменты, плохой гемостаз, захватывание в лигатуры излишне больших участков тканей, раздавливание мышц зажимами, размозжение и тупое разделение тканей вместо их рассечения приводят к выраженной раневой интоксикации даже после операций малого объема; источником интоксикации, как правило, являются гистаминоподобные продукты тканевого распада; для профилактики раневой интоксикации необходимы всемерное сокращение объема хирургической травмы и тщательная деликатная хирургическая техника, что во многом зависит от качества ассистирования).

Особой и самостоятельной причиной интоксикации является послеоперационная пневмония. Причины пневмонии после операций на органах брюшной полости и брюшной стенке различны. Сюда относятся дефекты предоперационной подготовки и ведения послеоперационного периода, погрешности в проведении анестезиологического пособия, особенно искусственной вентиляции легких, характер исходного хирургического и сопутствующих заболеваний, однако немаловажную роль в развитии пневмонии играет само оперативное вмешательство. Рассмотрим основные причины, способствующие возникновению пневмонии и связанные непосредственно с техникой операции.

Продолжительность операции. Чем длительнее открыта брюшная полость, тем больше вероятность возникновения пневмонии. Одной из причин ее возникновения является охлаждение, поэтому задача ассистента - согревание эвентрированных органов, укрытие широкой операционной раны.

Область оперативного вмешательства. Чем ближе к диафрагме расположена эта область, тем больше вероятность развития пневмонии. Ограничение дыхательных экскурсий диафрагмы за счет закладывания салфеток и полотенец под нее, придавливания ее зеркалами ухудшает вентиляцию легких и способствует развитию пневмонии.

Гипо венти ляци я за счет придавливания грудной клетки. Выше указывалось, что ассистент не должен облокачиваться на грудную клетку больного и не должен складывать на нее хирургические инструменты.

Рефлекторные воздействия с органов брюшной полости, особенно верхнего ее этажа. Грубое потягивание за желудок, желчный пузырь, травма поджелудочной железы и т. п. приводят к развитию субсегментарных дольковых (дисковидных) ателектазов (коллапсов) в нижних долях легких и способствуют возникновению пневмонии.

Кровопотеря и травматический (операционный) шок. Меры профилактики этих осложнений описаны выше.

Ежегодно во всем мире производятся сотни тысяч хирургических вмешательств. К сожалению, не все они проходят гладко. В некоторых случаях медики сталкиваются с теми или иными осложнениями.

Могут возникнуть как в ходе самой операции, так и в послеоперационном периоде. Необходимо отметить, что современная медицина обладает весьма эффективным арсеналом средств, помогающих бороться с негативными последствиями.

С какими осложнениями могут столкнуться хирурги?

Коллапс.

Коматозное состояние.

Коматозное состояние, или кома - глубокое нарушение сознания, которое возникает в результате повреждения клеток мозга и нарушения его кровообращения. У больного отсутствуют рефлексы и реакции на воздействие извне.

Сепсис.

Является одним из тяжелейших осложнений. В народе его называют «заражением крови». Причина сепсиса - попадание в рану и кровь гноеродных организмов. При этом вероятность развития сепсиса более высока у больных, чей организм истощен, а иммунитет низок.

Кровотечение.

Любое хирургическое вмешательство может быть осложнено кровотечением. При этом кровотечение может быть не только наружным, но и внутренним. Кровотечение может быть обусловлено как нарушением свертываемости крови, так и соскальзыванием лигатуры с перевязанного сосуда, нарушением целостности повязки и так далее.

Перитонит.

После внутрибрюшных операций возможно такое тяжелое осложнение, как перитонит. Это воспаление брюшины, причиной которого является расхождение швов, наложенных на кишечник или желудок. Если больному не будет оказана немедленная врачебная помощь, он может скончаться.

Легочные осложнения.

Недостаточная вентиляция того или иного участка легких может привести к развитию . Этому способствует поверхностное дыхание прооперированного больного, скопление слизи в бронхах вследствие плохого откашливания, застой крови в легких из-за длительного лежания на спине.

Парез кишечника и желудка.

Проявляется задержкой стула, метеоризмом, отрыжкой, икотой и рвотой. Все эти проявления обусловлены слабостью мускулатуры пищеварительного тракта после операции на брюшной полости.

Послеоперационные психозы.

У легковозбудимых людей после хирургического вмешательства могут возникнуть галлюцинации, бред, двигательное возбуждение, отсутствие ориентации в пространстве. Причиной такого поведения может быть интоксикация после наркоза.

Тромбоэмболические осложнения.

Являются наиболее частыми осложнениями после операции. У больного, который недостаточно двигается, развивается тромбоз и воспаление вен, образуются тромбы.

Тромбоэмболические осложнения чаще всего встречаются у людей, имеющих лишний вес, нарушение свертываемости крови. В группе риска также находятся несколько раз рожавшие женщины и ослабленные люди.

Современная медицина уделяет большое внимание профилактике и предупреждению хирургических осложнений. Это достигается путем санитарно-гигиенических мероприятий в больнице, обеспечению стерильности во время операции и при послеоперационном уходе.

Кроме того, любой больной, поступающий на плановую операцию, в обязательном порядке проходит обследование, в ходе которого устанавливается степень свертываемости его крови, состояние сердечно-сосудистой системы и так далее. В случае обнаружения каких-либо патологий медики своевременно принимают упреждающие меры для предотвращения негативных последствий.

Остановимся подробнее на осложнениях, которые наблюдаются у наших больных. После резекции пищевода по методу Савиных они значительно отличаются от наблюдавшихся после операции по Добромыслову-Тореку. Поэтому мы рассмотрим их отдельно.

Осложнения после резекции пищевода по методу Савиных. Эти осложнения наблюдались у 23 из 66 больных.

1 больных из пяти было второе осложнение - начало некроза кишки (искусственного пищевода).

2 больного было и второе осложнение - небольшой свищ в области пищеводно-кишечного анастомоза на шее.

Как видно из табл. 10, на 23 больных приходится 26 осложнений. Наиболее тяжелым осложнением, возникшим во время операции, был двусторонний пневмоторакс. Трое из 5 больных, у которых имелся двусторонний пневмоторакс, умерли в течение 1-2-х суток после операции. У двух из них тяжелое состояние усугублялось начинающимся некрозом тощей кишки, помещенной в заднем средостении. Трое умерших от указанного осложнения были оперированы в годы, когда пищеводная хирургия только начала применяться в клинике. Ранение второй медиастинальной плевры у них произошло спонтанно и не было замечено; 2 больных оперированы позднее. Повреждение плевр хирург видел, поэтому операцию закончил только резекцией пищевода без одномоментной пластики, причем у одного - под интубационным наркозом. После операции был аспирирован воздух из обеих плевральных полостей. Послеоперационный период протекал у этих больных гладко.

Грозным послеоперационным осложнением, приведшим всех 4 больных к смерти, был некроз тощей кишки- задне-медиастинального искусственного пищевода. Больные умерли на 2-й, 9-й, 20-й и 32-й день после операции. У больных, умерших на 9-й и 32-й день, через 3 суток после операции некротизированная кишка была извлечена из средостения и резецирована, однако развился гнойный медиастинит. У больного, умершего на 20-й день после операции, был некроз не всей мобилизованной тощей кишки, а верхнего ее участка величиной 10-12 см. Через неделю развился гнойный медиастинит и правосторонний гнойный плеврит. У больной, умершей через день после операции, имелся обширный некроз не только всей мобилизованной петли тонкого кишечника, но и значительного участка дистальнее выделенного.

Следующим осложнением, которое привело к летальному исходу, было расхождение меж-кишечного анастомоза, возникшее на 9-й день после операции. Сразу же была предпринята повторная операция, но развились тяжелый шок, перитонит, интоксикация. В тот же день больной умер.

Приводим выписку из его истории болезни.

Больной Ю., 59 лет, поступил в клинику 22/111 1952 г. Клинический диагноз: рак нижне-грудного отдела пищевода, стадия II.

21/1У произведена резекция пищевода по методу Савиных с одномоментной тонкокишечной пластикой пищевода. Вначале послеоперационный период протекал без осложнений. На 4-е сутки больному разрешено было глотать воду, морс, на 8-е сутки - есть полужидкую пищу. В это же время больной начал ходить; 30/1У, на 9-е сутки после операции, утром были сняты швы в области шеи и передней брюшной стенки - заживление первичным натяжением. Днем у больного внезапно появились резкие боли в животе, состояние шока. Через час произведена операция: релапаротомия, во время которой было обнаружено расхождение меж-кишечного анастомоза. Анастомоз восстановлен. В брюшную полость введены тампоны. К вечеру 30/1У больной умер.

Острое расширение желудка развилось на о-й день после операции у одной больной. Поэтому через неделю после основной операции ей был наложен желудочный свищ. В дальнейшем возник разлитой фибринозный перитонит, и на 87-й день после операции больная умерла.

Приводим выписку из истории болезни.

Больная Б., 51 года, поступила в клинику 28/1У 1954 г. Клинический диагноз: рак нижне-грудного отдела пищевода, стадия II.

14/У произведена резекция пищевода по методу Савиных с одномоментной тонкокишечной пластикой пищевода. Гастростомию не делали.

В течение первых 4 дней после операции состояние удовлетворительное. На 4-й день больной разрешено глотать жидкости; проходимость искусственного пищевода хорошая. На 5-й день у больной стало нарастать вздутие живота, особенно в верхних отделах. Применявшиеся очистительные клизмы мало способствовали улучшению состояния; 20/У состояние больной значительно ухудшилось: живот вздут, особенно в левой половине, при пальпации его отмечается болезненность. 21/У состояние еще хуже: появились сильные боли в животе, особенно вздута и напряжена левая половина. Язык сухой, жажда. Ночью с 21 на 22/У больная срочно оперирована. При релапаротомии обнаружен резко вздутый желудок, переполненный жидкостью. После вскрытия желудка из него удалено около 3 л мутного, с примесью желчи, содержимого со зловонным запахом. Наложена гастростома.

После повторной операции состояние больной несколько улучшилось. Однако нормальной эвакуации из желудка добиться не удавалось. Пища, принимаемая через искусственный пищевод, частично попадала в желудок и там застаивалась. Было нагноение и частичное расхождение раны вокруг гастростомы. Состояние больной периодически становилось лучше; она сидела, пыталась ходить по палате; временами ей было хуже, пропадал аппетит, усиливалась слабость.

9/У1Н на 87-й день после резекции пищевода больная умерла.

Из патологоанатомического эпикриза следует, что в послеоперационном периоде возникло осложнение - атония желудка и острое его расширение. Произведена повторная лапаротомия и гастро-стомия, но после второй операции возникло частичное расплавление передней стенки желудка. Содержимое его попало в брюшную полость, развился разлитой фибринозный перитонит, который и явился непосредственной причиной смерти больной.

С этого времени в клинике каждому больному после резекции пищевода стали накладывать желудочный свищ.

Подобное осложнение - атонию желудка после резекции пищевода - описал в 1954 г. РхзсЬег. Его больная умерла на 5-е сутки после операции. Также сделал вывод, что после резекции пищевода с закрытием кардии следует накладывать желудочную фистулу.

Позднее появились работы Е. В. Лоскутовой, изучавшей секреторную и эвакуаторную функции желудка после резекции пищевода. Она нашла, что «после внутри-грудных резекций пищевода по Добромыслову-Тореку, сопровождающихся резекцией блуждающих нервов, наступает значительное нарушение в секреторной и эваку-аторной функциях желудка».

В результате послеоперационного осложнения, обозначенного патологоанатомами как послеоперационная асфиксия, умер один больной, у которого была опухоль верхнегрудного отдела пищевода. Операция прошла вполне удовлетворительно. Па 2-й и 3-й день после операции у больного периодически стали возникать приступы удушья, заключавшиеся ь затрудненном напряженном коротком вдохе и шумном продолжительном выдохе. Появлялся цианоз. Применялись всевозможные средства борьбы с удушьем, вплоть до трахеостомии, искусственного дыхания, однако на 4-е сутки после операции во время приступа больной умер.

Приводим выписку из истории болезни.

Больной М., 58 лет, поступил в клинику 15/ХН 1955 г. Клинический диагноз: рак верхне-грудного отдела пищевода, стадия II -III.

27/ХП произведена резекция пищевода по методу Савиных с одномоментной пластикой пищевода. Опухоль срослась с правой медиастинальной плеврой. Участок плеврального листка иссечен и остался на опухоли. Наступил правосторонний пневмоторакс. Однако операция протекала вполне удовлетворительно и была благополучно закончена.

На следующий день после операции состояние больного удовлетворительное. Температура нормальная, пульс 96 в минуту, частота дыханий 24 в минуту, дыхание свободное. Артериальное давление 110/72 мм рт. ст. Голос хрипловатый (несколько травмирован левый возвратный нерв).

29/ХП состояние больного ухудшилось. Температура утром 37,7°, пульс 100 в минуту. Днем после банок больной стал задыхаться, появился страх удушья. Пульс около 150 в минуту. Некоторый цианоз кожи лица, пальцев рук. Больному давали кислород. Постепенно дыхание выравнялось. Ночь прошла спокойно.

30/ХП утром температура 36,9°, пульс 100 в минуту, дыхание свободнее, чем накануне. Лицо багрово-красного цвета. Голос шепотный. Больной говорил, что чувствует себя хорошо. В 13 часов 30 минут приступ затрудненного дыхания, цианоз. Дан кислород. Внутривенно введено 20 мл 40% раствора глюкозы, 1 мл (20 единиц) конвазида и 0,8 мл 0,1% атропина под кожу. Примерно через полчаса дыхание выравнялось. В 14 часов 30 минут снова приступ удушья: короткий затрудненный вдох и длинный шумный выдох. Постепенно дыхание прекратилось. Сознание отсутствовало. Цианоз кожи нарастал. Пульс оставался хорошим. В 15 часов 05 минут произведена трахеостомия. Из просвета трахеи аспирировано слизисто-кровянистое содержимое в небольшом количестве. Продолжали искусственное дыхание, давали кислород. Через 15-20 минут больной начал дышать самостоятельно. В 16 часов вернулось сознание. Пульс 96 в минуту, артериальное давление 115/70 мм рт. ст. Ночь прошла хорошо.

31/ХП в 7 часов 35 минут снова возник приступ удушья: шумное и затрудненное дыхание. Пульс 90-94 в минуту. Дан для вдыхания кислород, внутривенно введен 40% раствор глюкозы и 10% хлористый кальций. Затруднение дыхания нарастало. Проводилось искусственное дыхание. Появилась тахикардия. Больной стал вести себя беспокойно. В 9 часов 30 минут при явлениях асфиксии наступила смерть.

Результаты патологоанатомического вскрытия: состояние после операции резекции пищевода и пластики по методу Савиных. Двусторонний (небольшой!) пневмоторакс, кровоизлияния в область сосудисто-нервных пучков шеи. Рефлекторная асфиксия. Эмфизема клетчатки переднего средостения. Причина смерти: послеоперационная асфиксия.

Мы склонны были объяснить такое расстройство дыхания травмой и раздражением блуждающих нервов во время операции выделения высоко расположенной опухоли.

У остальных больных осложнения не были смертельными. У 8 человек в области пищеводно-кишечного анастомоза на шее возникли свищи, которые закрылись самостоятельно в различные сроки в пределах до 3 недель. Расхождение швов передней брюшной стенки на 10-й и 13-й день после операции наблюдалось у 2 больных. У обоих имелись небольшие гематомы в подкожной клетчатке области шва; кроме того, был легкий кашель. Разошлись кожные швы и швы апоневроза. В тот же день были наложены вторичные швы. У 65-летнего больного на 16-й день после операции появился ограниченный тромбофлебит левой голени, в вену которой во время операции вливали капельным методом кровь. Было предпринято соответствующее лечение и через неделю все явления стихли.

Наконец, последним осложнением, с каким нам пришлось встретиться, явился парез участка мобилизованной и оставленной в брюшной полости тощей кишки. У больного после резекции пищевода по методу Савиных и мобилизации начальных отделов тощей кишки для пластики пищевода к концу операции было обнаружено, что участок приготовленной петли длиной 8-10 см имел синюшный цвет. Было решено оставить ее в брюшной

полости. На 4-5-й день после операции отмечены вздутие живота и боли. Пришлось сделать лапаротомию. Конец кишки в 10-12 см был слегка цианотичен, отечен, а весь остальной участок мобилизованной кишки был раздут газами и не перистальтировал. Содержимое кишечной петли через прокол стенки было выпущено, появилась перистальтика, цианоз конца ее не определялся. Учитывая, что такая несколько воспаленная петля даст много спаек в брюшной полости, мы ее поместили подкожно на передней грудной стенке. В дальнейшем больному была выполнена загрудинно-предфасциальная пластика пищевода с использованием этой кишки.

Из 23 больных, у которых наблюдались осложнения, в послеоперационном периоде умерло 10. Самыми частыми, тяжелыми и смертельными осложнениями были некроз кишки - искусственного пищевода - и двусторонний пневмоторакс. С 1955 г., когда операция Савиных при раке пищевода стала применяться по разработанным показаниям, двусторонний пневмоторакс возник лишь 2 раза на 41 операцию. Значит, если резекцию пищевода по методу Савиных применять строго по показаниям, тяжелого осложнения в виде двустороннего пневмоторакса можно избежать.

Осложнения в виде некроза тощей кишки - искусственного пищевода - тоже можно устранить. После мобилизации кишечной петли, проводя ее в заднем средостении, не допускать подвертывания петель под брыжейку и даже малейшего натяжения ее. При выведении конца кишечной петли в шейную рану не следует торопиться с наложением анастомоза, а нужно выждать 10-15 минут, наблюдая за цветом конца трансплантата. При малейшем подозрении на неполноценность кровоснабжения кишечной петли (цианоз!) следует вернуть ее в брюшную полость и оставить там. Через 11/2-2 месяца эту кишку можно будет свободно, без опасности некроза, вывести через загрудинно-предфасциальный ход на шею и анастомозировать там с пищеводом (в области свища).

Нам представляется, что хирурги, которые с успехом пользуются для пластики пищевода толстой кишкой, имеющей лучшее кровоснабжение, чем тонкая, после резекции пищевода по методу Савиных могут проводить в заднем средостении толстую кишку и не бояться некроза. Значит, и второе смертельное осложнение можно преодолеть. Остальные Осложнения, приведшие к печальному исходу, были единичными.

Расхождение меж-кишечного анастомоза должно настораживать в отношении соблюдения режима питания больных раком через 7-10 дней после операции.

После того как мы стали заканчивать операцию наложением гастростомы, а в послеоперационном периоде следить за состоянием желудка, ни разу не наблюдалось острого расширения желудка, хотя застойные явления и бывали.

Смертельный исход в результате послеоперационной асфиксии еще раз подчеркивает, что локализация опухоли в верхне-грудном отделе пищевода является наиболее сложной для хирургического лечения. Останавливаться на остальных, не смертельных, осложнениях мы не будем. Укажем лишь, что их тоже нередко можно предупредить.

Как видно из табл. 11, единственным осложнением, которое повело к летальным исходам, было кровотечение

У одного из этих больных был еще и отек легкого.

У одной больной во время операции резецированы участки обеих медиастинальных плевр, был двусторонний пневмоторакс.

У одного больного резецированы участки обеих медиастинальных плевр, возник двусторонний пневмоторакс.

У одного больного опухоль располагалась в верхне- и средне-грудном отделах пищевода. Секционный диагноз: послеоперационное кровотечение в заднее средостение и полость правой плевры. Частичный ателектаз правого легкого. Отек левого легкого. На секции не было обнаружено отдельного, достаточно крупного, кровоточившего сосуда. Можно полагать, что выделение высоко расположенной опухоли пищевода, прилегавшей к дуге аорты, было достаточно травматично, что в дальнейшем, помимо кровотечения из артерий пищевода, рефлекторно повело к отеку легкого.

У второго больного, умершего от кровотечения, имелась обширная опухоль средне- и нижне-грудного отделов пищевода протяженностью 10 см. Опухоль с большим трудом высекалась из средостения. Секционный диагноз: массивное острое кровотечение в заднее средостение из артериального сосуда, метастазы рака в забрюшинные лимфатические узлы. У данного больного или не была перевязана одна из артерий пищевода, или с нее соскочила лигатура.

Осложнения у остальных больных (21) не были смертельными.

Серозный плеврит справа, наблюдавшийся у 6 больных, через 10-14 дней после соответствующей терапии был ликвидирован.

Пневмония (у 3 больных правосторонняя и у 2-левосторонняя) под влиянием лечения быстро купировалась и не оказала значительного влияния на состояние больных.

Сердечная слабость наблюдалась у 2 больных. Она наступила во вторую послеоперационную ночь и проявилась частым малым пульсом, общей слабостью, бледностью, холодным потом. Дежурный медицинский персонал применил сердечно-сосудистые средства: строфантин с глюкозой, камфарное масло, кофеин. Для вдыхания был дан кислород. К утру все явления прошли.

Верхний медиастинит, установленный при рентгенологическом исследовании в виде расширенной вправо тени, сопровождавшийся повышенной температурой тела, был у 2 больных. В течение 10 дней вводили антибиотики, и постепенно все явления стихли.

Хилоторакс наблюдался у 2 больных, у которых во время операции резекции пищевода при выделении опухоли был ранен грудной проток. Несмотря на то что оба конца протока были обшиты и перевязаны, в дальнейшем развился лихоторакс. У одного больного хилезная жидкость отделялась через дренажную трубку в небольшом количестве, и через месяц свищ в правой плевральной полости закрылся. У второго хилезная жидкость по дренажной трубке не поступала, трубку пришлось убрать. Лишь через 2 недели впервые путем пункции правой плевральной полости удалось получить хилезную жидкость. С этого времени при пункции через каждые 2-3 дня удалялось по 1-1,5 л инфицированной жидкости. Неоднократно переливали кровь, применяли противовоспалительное и общеукрепляющее лечение. Спустя 1‘/2 месяца после операции правая плевральная полость была дренирована. Больной выписан через 4 месяца после резекции пищевода с функционирующим плевральным свищом. Дома плевральный свищ закрылся, и больной поступил в клинику повторно для эзофагопластики.

Фурункулез развился у одного больного при общем хорошем состоянии. Введение пенициллина и переливание крови способствовали быстрому прекращению инфекции.

Нарушение эвакуации из желудка, выразившееся в жалобах на тошноту, тяжесть в подложечной области и вздутие желудка, было у одного больного. Ему в течение недели ежедневно по нескольку раз приходилось открывать желудочный свищ, выпускать содержимое и промывать желудок теплой водой. Постепенно эвакуация из желудка восстановилась.

У одного больного по окончании операции был обнаружен парез левого лицевого нерва, на другой день - левосторонний гемипарез. Консультант-невропатолог поставил диагноз сосудистого криза в районе правой средней артерии мозга по типу тромбоза. Проводилось соответствующее лечение. Через 24 дня после операции больному было разрешено сесть, через 34 дня - ходить. Явления пареза прошли почти полностью. Через Р/г месяца после операции больной был выписан из клиники в удовлетворительном состоянии.

Мы отнесли к осложнениям и обнаруженный в послеоперационном периоде парез правой руки у одного больного. Заключение невропатолога: множественные метастазы в головной мозг. Больной после операции поправился, но парез правой руки не прошел. Считаем, что из-за трудностей диагностики метастазов в головной мозг, которые до операции ничем не проявлялись, мы допустили ошибку, отнеся данного больного в группу операбельных.

Осложнения после других операций на пищеводе. Из 9 больных, которым были выполнены другие операции по поводу рака пищевода, осложнения наблюдались у двух. У одной больной, страдавшей раком нижне-грудного отдела пищевода, после диафрагмокруро-томии внеплеврально была выполнена резекция нижнего отдела пищевода с наложением пищеводно-желудочного анастомоза на 7-8 см выше уровня диафрагмы. На 9-й день больная умерла вследствие недостаточности анастомоза.

Второму больному с опухолью средне-грудного отдела пищевода III стадии и второй с опухолью в субкардиальном отделе желудка комбинированным подходом (правосторонняя торакотомия, лапаротомия и диафрагмотомия) была выполнена резекция грудного отдела пищевода и верхней половины желудка с наложением пищеводного и желудочного свищей. В послеоперационном периоде состояние больного было тяжелым, а на 7-ю ночь после операции возникла острая сердечно-сосудистая недостаточность. Вводили строфантин с глюкозой 2 раза в день, эуфиллин с глюкозой, камфарное масло, давали кислород. Только на 18-й день больному разрешено было сидеть в постели, на 25-й день ходить. Выписан из клиники на 36-й день после операции.

У остальных 7 больных осложнений в послеоперационном периоде не наблюдалось.

В общей сложности из 130 больных после резекции пищевода осложнения наблюдались у 48 (37%). Всего осложнений было 52, так как у 4 человек было по два послеоперационных осложнения. У 13 больных осложнения привели к смерти.

Ю, Е. Березов (1956) из 27 оперированных больных наблюдал осложнения у 20; всего осложнений было 38.

С. В. Гейнац и В. П. Клещевникова (1957) в результате осложнений в послеоперационном периоде потеряли половину своих больных. Н. А. Амосов (1958) наблюдал осложнения у 25 из 32 оперированных; 14 из них умерли.

Если сравнить характер послеоперационных осложнений, наблюдавшихся нами, и осложнений, описанных другими хирургами, то видна значительная разница. У наших больных наиболее частыми и тяжелыми осложнениями, влекущими за собой смерть, были некроз кишки - искусственного пищевода, двусторонний пневмоторакс и кровотечение в средостение. Тяжелыми, нередко смертельными, осложнениями, описанными другими хирургами, были сердечно-сосудистые и легочные расстройства, а также недостаточность пищеводно-желудочного анастомоза.

Одни хирурги (Е. Л. Березов, А. А. Писаревский) главные причины, ведущие к тяжелым послеоперационным осложнениям, видели во вскрытии второй плевральной полости, возникновении плевропульмонального шока и отека легких, что часто вело к смерти больных.

Другие авторы (Ю. Е. Березов, Н. М. Амосов, Н. М. Степанов, Н. И. Володько, с соавторами и др.) наиболее тяжелыми осложнениями, ведущими к летальному исходу, считают нарушение деятельности сердечнососудистой системы и органов дыхания.

Большинство же хирургов наиболее опасными осложнениями, ведущими часто к смерти больных, считают сердечно-сосудистую недостаточность, нарушение деятельности органов дыхания и недостаточность анастомоза.

Иногда расстройства сердечно-сосудистой системы и недостаточность функции органов дыхания в послеоперационном периоде объединяют в одно понятие сердечно-легочной недостаточности. Такое название указанных расстройств можно считать правильным, так как нарушение сердечно-сосудистой деятельности всегда вызывает недостаточность дыхания и, наоборот, расстройство функции дыхания приводит к глубоким изменениям деятельности сердца. Только в одних случаях ведущей, наиболее выраженной является дыхательная недостаточность, в других- сердечно-сосудистая. Поэтому в литературе их часто разделяют.

В настоящее время все хирурги знают, что чем травматичнее, длительнее протекает операция в плевральной полости, особенно при ранении второй медиастинальной плевры, тем больше будет выражена сердечно-легочная недостаточность в послеоперационном периоде.

Для борьбы с сердечнососудистой недостаточностью, возникающей в первые дни после операции, в настоящее время применяется весь арсенал сердечных и сосудистых средств. Нередко удается справиться с этим тяжелым осложнением.

Борьба с дыхательной недостаточностью, зависящей от скопления слизи в трахее и бронхах, заключается в отсасывании содержимого дыхательных путей. Для этого пользуются катетером, проведенным через нос в трахею, или выполняют эту манипуляцию с помощью бронхоскопии. Улучшение бывает кратковременным. Поэтому в последние годы для борьбы с дыхательной недостаточностью накладывают трахеостому, через которую удобно удалять из трахеи слизь и давать больным кислород. В случае необходимости можно применить искусственное дыхание с помощью специальной трахеотомической канюли и спиропульсатора. Хирурги, использовавшие трахеостомию при дыхательной недостаточности, считают эту операцию спасительной (И. К. Иванов, М. С. Григорьев и А. Л. Избинский, В. И. Казанский, П. А. Куприянов и соавторы, Б. Н. Аксенов, СоШз и др.).

Другими причинами, ведущими к дыхательной недостаточности, являются ателектаз и отек легкого, а также пневмония. Ателектаз пытаются предупредить расправлением легкого в конце операции перед зашиванием грудной стенки и тщательным удалением воздуха из плевральной полости сразу после операции и в ближайшие послеоперационные дни. Меры предупреждения и борьбы с отеком легкого недостаточно эффективны. Это осложнение почти всегда оканчивается смертельно.

Воспалительные явления со стороны легких предупреждаются с первых дней путем поворачивания больных в постели, дыхательной гимнастикой, введением антибиотиков, камфарного масла. Возникшее в послеоперационном периоде воспаление легких лечат, как обычную пневмонию.

Остановимся на следующем часто встречающемся, нередко смертельным, осложнении - недостаточности анастомоза. Работ, посвященных регенерации в области пищеводно-желудочного или пищеводно-кишечного анастомоза, изучению причин возникновения недостаточности, диагностике и лечению свищей в области соустья, исследованию лучших методов наложения соустий, имеется достаточно.

Л. Н. Гусева провела морфологическое исследование пищеводно-желудочного и пищеводно-кишечного анастомозов после резекции рака пищевода и кардии. Она установила, что на препаратах «с несостоятельностью соустья во всех случаях определяется краевой некроз анастомозированных органов с расстройством кровообращения этой области и последующим прорезыванием швов... Нетщательная адаптация слизистых области анастомоза ведет к проникновению инфекции в глубоко лежащие ткани, что может способствовать массивному разрастанию соединительной ткани, ведущей к сужению последнего». Исследования этого автора показали, что в течение 4 суток после операции в области анастомоза наблюдается отек, суживающий просвет соустья. Поэтому Л. Н. Гусева считает, что прием пищи раньше 6-го дня после операции «противопоказан и может способствовать расхождению краев анастомоза». Ее исследования интересны и ценны. О них следует помнить, выполняя операции на пищеводе, А. Г. Савиных придавал большое значение правильному сопоставлению слоев сшиваемых органов, особенно слизистых, оперированию без натяжения органов и без применения жомов. Он писал: «...физиологические приемы оперирования снижают травму, уменьшают процессы воспаления, предупреждают образование патологических рефлексов. Все это приближает к нормальной регенерации тканей в области всего операционного поля, что неизменно ведет к клиническому успеху».

Вопросу регенерации тканей в области анастомоза посвящены работы А. А. Ольшанского и И. Д. Кирпатовского. Т. Н. Михайлова на большом клиническом материале показала, что недостаточность швов соустья не является абсолютно смертельным осложнением. Она разработала меры профилактики недостаточности анастомоза, заключающиеся в сохранении «кровоснабжения пищевода, недопущении натяжения сшиваемых органов, пересечении пищевода на достаточном расстоянии от границ опухоли».

Б. Е. Петерсон провел большую экспериментальную работу по наложению пищеводно-желудочного и пищеводно-кишечного анастомозов разнообразными методами и при различных подходах. Результаты своих экспериментальных исследований он подкрепил клиническими наблюдениями и пришел к выводу, что чем проще наложен анастомоз, тем реже наблюдается его недостаточность. Анастомоз лучше накладывать «двухрядными узловыми швами», «в условиях хорошего доступа», «при щадящей кровообращение технике выделения пищевода».

Указанные работы были посвящены в основном изучению анастомозов, наложенных после резекции рака кардии. При выполнении операций по поводу рака грудного отдела пищевода принцип наложения анастомоза с тщательным сопоставлением слизистых, без натяжения линии анастомоза и с сохранением васкуляризации сшиваемых органов, остается. Однако появляется опасность некроза широко мобилизованного и высоко поднятого в грудную полость желудка. Для предупреждения некроза желудка при его мобилизации С. В. Гейнац предложил сохранять левую желудочную артерию, а А. А. Русанов разработал методику мобилизации желудка вместе с селезенкой.

Для лучшего сшивания пищевода и желудка с целью профилактики недостаточности соустья А. М. Бирюков разработал свой способ наложения пищеводно-желудочного анастомоза при раскрытой культе желудка. На 22 такие операции он не наблюдал недостаточности анастомоза.

Для укрепления линии анастомоза С. В. Гейнац подшивал медиастинальную плевру, Ю. Е. Березов укрывал всю линию анастомоза «желудочной или кишечной стенкой, иногда с дополнительным укрытием сальником, плеврой или брюшиной». При мобилизации желудка оставляют на большой кривизне кусочек сальника или желудочно-селезеночной связки и ими укрепляют анастомоз.

Б. В. Петровский предложил прикрывать анастомоз лоскутом из диафрагмы. М. И. Соколов применил этот метод в клинике, а А. Г. Черных в эксперименте доказал хорошее приживление лоскута диафрагмы в области анастомоза.

Проведены экспериментальные работы по применению перикардиальных пересадок с тромбофибриногеновым сгустком при операциях на пищеводе и по использованию плевры и перикарда для пластической хирургии пищевода.

Большое внимание хирургов и экспериментаторов к пищеводно-желудочному соустью говорит о том, что этот анастомоз в хирургическом отношении несовершенен, так как часто возникает недостаточность швов.

Так, по данным И. П. Такеллы, из 14 умерших после резекции пищевода у 7 имелась недостаточность анастомоза, по Г. К. Ткаченко, из 24 умерших у 8 причиной смерти было расхождение соустья. Такие же данные представил Б. А. Королев. Из 24 больных 9 умерли от просачивания анастомоза. Сообщил, что у его больных почти в 50% смерть наступила в результате недостаточности швов соустья.

В. И. Казанский с соавторами писал: «Улучшение непосредственных результатов при раке пищевода и кардии с переходом на пищевод должно идти по пути устранения основного послеоперационного осложнения - недостаточности пищеводно-желудочного или пищеводно-кишечного анастомоза. По-видимому, на данном этапе развитии хирургии пищевода это осложнение является основной причиной послеоперационных неудач».

В 1957 г. Б. В. Петровский сообщил, что, по его данным, летальность от расхождения анастомоза с 65% снизилась до 25%- Это хорошее достижение, но все же причиной смерти каждого четвертого больного является указанное осложнение. Ю. Е. Березов и М. С. Григорьев, изучив послеоперационную летальность, приведенную в литературе, и собственные данные, отмечают, что почти *Д умерших погибает от недостаточности швов анастомоза. По данным, собранным из 11 центров, на 259 смертельных осложнений после резекции пищевода отметили 76 случаев недостаточности соустья (29,3%).

По поводу операции при раке кардии писал, что настоящую причину расхождения анастомоза следует искать не в механически-технических факторах, а в функциональных расстройствах, общих нарушениях в организме больного раком и местных функциональных изменениях желудка и пищевода.

Можно согласиться, что общие нарушения в организме больного раком значительно отражаются на заживлении анастомоза. Это неоднократно наблюдали хирурги в своей практике. Иногда технически хуже наложенный пищеводно-кишечный или пищеводно-желудочный анастомоз у больного с доброкачественной стриктурой пищевода заживал без образования свища, в то время как безупречный в техническом отношении анастомоз у канкрозного больного того же возраста осложнялся недостаточностью.

Что касается местных функциональных расстройств пищевода и желудка, то бесспорно одно. Широкая мобилизация желудка на большом протяжении с дополнительным пересечением нервов и сосудов более опасна вследствие возможности расхождения швов анастомоза с пищеводом в грудной полости, чем в случаях сохранения основных сосудистых стволов. Не напрасно, которому принадлежит самое большое количество наблюдений по резекции пищевода при раке, проводит желудок подкожно, накладывает анастомоз с пищеводом на шее, где недостаточность анастомоза не является смертельным осложнением. Не случайно и то, что наши

отечественные специалисты по пищеводной хирургии (Б. В. Петровский, В. И. Казанский, В. И. Попов и В. И. Филин, А. А. Русанов, А. А. Вишневский, Ю. Е. Березов и др.), испытав различные методы операций, в последние годы при раке грудного отдела пищевода стали применять операцию Добромыслова - Торека, отказавшись от высоких одномоментных анастомозов в грудной полости.

К довольно частым осложнениям относится и расширение желудка, находящегося в грудной полости. Оно возникает из-за пареза его после пересечения блуждающих нервов. Расширенный желудок оказывает отрицательное влияние на сердечную и дыхательную деятельность. Кроме того, он способствует натяжению анастомоза, что может привести к возникновению недостаточности швов соустья.

С целью уменьшить расширение желудка в грудной полости С. В. Гейнац (цит. по М. С. Григорьеву и Б. Е. Аксенову) предложил проводить рифление его стенок с помощью швов. Другим методом улучшения эвакуации из «грудного желудка» является пилоромиотомия (С. В. Гейнац и В. П. Клещевникова, Бе Вакеу, Соо1еу, Г)ип1ор, и др.).

Во время операции вводят в желудок через нос так называемый зонд Левина, через который аспирируют содержимое желудка в течение нескольких дней. В последние годы стали применять двойной полихлорвиниловый зонд, с помощью одной трубки которого удаляют содержимое желудка, а через вторую трубку, расположенную в кишке, со 2-го дня начинают вводить питательные жидкости. Применение указанных мероприятий позволило успешно бороться с нарушением эвакуации «грудного желудка».

Мы описали осложнения, наиболее часто встречающиеся в послеоперационном периоде. Имеется много других, более редких осложнений, которые иногда трудно предвидеть, а значит и предупредить.

К редким осложнениям относятся инфаркт миокарда, эмболия сосудов мозга, профузное кровотечение из культи желудка, кровотечение через свищ между аортой и желудочно-пищеводным анастомозом, диафрагмальная грыжа, острый некроз поджелудочной железы, недостаточность коры надпочечников и многие другие. Большинство из них ведет к неблагоприятному исходу.

Нельзя не отметить, что ранее редко встречавшееся осложнение -тромбоэмболия легочной артерии -в последние 5-Ш лет стало наблюдаться чаще. Так, от этого осложнения погиб один из 13 умерших после операции больных у В. И. Казанского с соавторами; у М. С. Григорьева оно послужило причиной смерти у 10 из 106 умерших (9,4%).

Первым критерием полезности предпринимаемого хирургического вмешательства является число выживших непосредственно после операции больных.

Представлены далеко не все статистики, опубликованные в литературе, так как у части авторов неблагоприятные исходы даны совместно после резекции при раке кардиального отдела желудка и при раке пищевода, или вместе со смертельными исходами после пробных и паллиативных операций.

Наша цель была по возможности представить данные, касающиеся послеоперационных исходов после резекции пищевода по поводу рака его грудного отдела.

Как видно из табл. 12 и 13, по данным отечественных и зарубежных хирургов, летальность на большое количество операций в среднем составляет 35-31,1%, т. е. каждый третий больной после операции умирает.

Однако заметны сдвиги в сторону уменьшения послеоперационной летальности. Если в 1953 г. Ои1§етапп представил сборные данные о 700 операциях с 41,4% неблагоприятных исходов, а в 1957 г. Кехапо сообщил о 714 операциях с 44,5% летальности, то за несколько последних лет при увеличении количества операций и числа оперирующих хирургов (что особенно надо учесть) летальность снизилась на 8-10%. Данные В. И. Попова и Ыакауата показывают, что число неблагоприятных исходов можно значительно снизить. Изучая работы приведенных хирургов, можно понять, что своими успехами они обязаны методам операций, которыми пользуются для резекции пищевода.

В. И. Попов и В. И. Филин применяют преимущественно двухэтапные операции: сначала делают резекцию пищевода по Добромыслову-Тореку, потом эзофагопластику.

Ыакауата сам признает, что успех зависит от применяемого им метода операции с антеторакально проведенным желудком и анастомозом в области шеи. Такая методика дала у него наименьшую смертность: 8,5% на 271 оперированного больного.

Наивысшая летальность (С. В. Гейнац и В. П. Кле-щевникова, Н. М. Амосов, М. С. Григорьев и Б. Н. Аксенов, Б. А. Королев) была получена после одномоментных операций типа Гарлока и комбинированных типа Льюиса.

Мы никоим образом не хотим умалять значения ранней диагностики локализации опухоли в пищеводе, предоперационной подготовки, метода обезболивания, квалификации и опыта хирурга в течении послеоперационного периода и исходе операции. Однако приведенные данные отчетливо показывают, что результат операции в немалой степени зависит и от ее методики. По нашему мнению, относительно низкая летальность (10%) после резекции пищевода в нашей клинике в значительной мере зависит от применяемых методов операции.

Рассмотрим исходы наших операций (резекции пищевода) в зависимости от локализации опухоли (табл. 14). При опухолях, расположенных в верхне-грудном отделе пищевода, возникло наибольшее количество осложнений и почти 7з оперированных не перенесли операцию. Эти результаты полностью подтверждают данные литературы о редкости резекции пищевода при раке высокой локализации, о большом количестве послеоперационных осложнений и неблагоприятных исходов.

При локализации опухоли в средне-грудном отделе мы получили вполне удовлетворительные непосредственные исходы после резекции пищевода: из 76 оперированных умерло трое (4%).

Однако при резекции по поводу опухоли нижне-грудного отдела пищевода летальность у нас достигает 17,8%.

Чем же объяснить такое значительное несоответствие установившейся в хирургии пищевода закономерности?

В табл. 15 представлены количество резекций пищевода и исход при различных методах операций. При локализации опухоли в нижней трети пищевода из 8 больных, умерших после операции, 7 оперированы по методу Савиных. Однако эти цифры отнюдь не могут порочить метод. Следует учесть, что 6 человек из этого числа умерли до 1955 г. (в первый период), когда шла разработка операции и ее выполняли любому больному раком пищевода без соответствующих показаний. Из 6 больных у трех смерть наступила в результате двустороннего пневмоторакса.

Если исключить из числа 45 больных с локализацией опухоли в нижней трети пищевода 10 оперированных в первый период с 7 неблагоприятными исходами, то на 35 больных с указанной локализацией, оперированных с 1955 г. различными методами строго по установленным показаниям, мы потеряли после операции одного (2,9%). Таким образом, получается полное соответствие наших послеоперационных исходов, зависящих от локализации, результатам, полученным большинством хирургов.

После операции по поводу аденомы простаты пациенты обычно испытывают значительное улучшение симптомов аденомы простаты

Где, ТУРП – трансуретральная резекция аденомы простаты
ТУИП – трансуретральная инцизия аденомы простаты

Но, как и любое лечение, хирургическое вмешательство может вызывать осложнения после операции по поводу аденомы простаты. Некоторые осложнения возникают в раннем послеоперационном периоде. Также ряд осложнений после операции по поводу аденомы простаты возникают через несколько месяцев или даже лет.

Ранние осложнения после операции по поводу аденомы простаты
			Аденомэктомия
Инфекция
Кровотечение, требующее лечения
Импотенция
Ретроградная эякуляция
Недержание мочи
Поздние осложнения после операции по поводу аденомы простаты
Стриктуры уретры и шейки мочевого пузыря
Необходимость повторной операции через 5 лет

Инфекция мочеполовой системы – осложнение после операции по поводу аденомы простаты, риск возникновения которого можно свести к минимуму за счет правильной предоперационной подготовки и адекватной терапии антибиотиками после хирургического вмешательства. Перед операцией доктор назначит вам общий анализ мочи, чтобы исключить наличие инфекций мочевой системы. Если у вас есть симптомы инфекции мочеполовой системы или в общем анализе мочи выявляются воспалительные клетки и бактерии, доктор назначит вам курс антибиотикотерапии перед операцией. После операции вам также необходимо будет принимать антимикробные препараты в течение нескольких дней. При соблюдении всех рекомендаций вы снизите риск возникновения инфекционного осложнения после операции по поводу аденомы простаты.

Первые несколько дней после операции у вас может наблюдаться гематурия – кровь в моче. Как правило, это явление не требует медицинского вмешательства и купируется самостоятельно. Через несколько недель после трансуретрального вмешательства струп (корочка), образовавшаяся в области резекции, может отторгаться, в результате чего в моче появляется кровь. Как правило, такое осложнение после операции по поводу аденомы простаты купируется при соблюдении постельного режима и обильном питье. В редких случаях возникшее кровотечение требует медицинского вмешательства. Обильное кровотечение может возникнуть у людей с нарушением свертывающей системы крови или у пациентов, принимающих антикоагулянтные препараты. Прекращение приема этих лекарств за 7 дней до хирургического вмешательства снижает риск возникновения кровотечения после операции. Если вы видите, что ваша моча имеет насыщенный красный цвет или в ней есть сгустки крови, обязательно свяжитесь с вашим доктором.

Всех мужчин интересует вопрос «Повлияет ли хирургическое вмешательство на их половую жизнь?». В некоторых источниках приводится информация о том, что операции при аденоме крайне редко вызывают осложнения со стороны половой сферы, в то время как другие исследователи утверждают, что проблемы с сексуальной активностью возникают в 20% случаев.

Эрекция

Вероятность того, что хирургическое лечение аденомы простаты может повлиять на возможность достижения эрекции, крайне мала. Если и до операции у вас были проблемы с достижением эрекции, то лечение не сможет повлиять на восстановление потенции. А вот если до хирургического вмешательства у вас не было проблем с эрекцией, то после операции никаких проблем с сексуальной активностью не возникает.

Несмотря на то, что хирургическое лечение не влияет на возможность достижения эрекции, у многих мужчин развивается такое осложнение после операции по поводу аденомы простаты, как ретроградная эякуляция. Это состояние также носит название «сухого оргазма». Во время операции удаляется гиперплазированная ткань простаты, при этом происходит расширение простатической части уретры и шейки мочевого пузыря. Поэтому во время эякуляции сперма продвигается не в мочеиспускательный канал, а по пути наименьшего сопротивления попадает в мочевой пузырь. При мочеиспускании поврежденные сперматозоиды выводятся вместе с мочой. Ретроградная эякуляция вызывает бесплодие у мужчины. В некоторых случаях это осложнение можно купировать с помощью лекарства, называемого псевдоэфедрином. Псевдоэфедрин улучшает мышечный тонус шейки мочевого пузыря, что предотвращает попадание спермы в мочевой пузырь.

Оргазм

Большинство мужчин утверждают, что после операции не происходит каких-либо изменений в ощущениях, возникающих во время оргазма. Несмотря на то, что вам потребуется некоторое время для того, чтобы привыкнуть к ретроградной эякуляции, сексуальная жизнь будет приносить вам такое же удовольствие, как и до операции.

Недержание мочи

Такое осложнение после операции по поводу аденомы простаты, как недержание мочи может беспокоить мужчину первое время после лечения. Необходимо понимать, что требуется некоторое время для восстановления нормальной функции мочевого пузыря, и чем дольше мужчина страдал аденомой простаты, тем больше времени требуется для восстановления контроля над мочеиспусканием.

Требуется ли повторное лечение после операции по поводу аденомы простаты?

Во время трансуретральной аденомэктомии, открытой или лапароскопической операции врач удаляет всю простату, поэтому после этой операции доброкачественная гиперплазия предстательной железы повторно не развивается. При других операциях удаляется часть гиперплазированных тканей простаты, поэтому есть вероятность повторного развития доброкачественной гиперплазии предстательной железы. После операций по поводу аденомы простаты, как правило, не возникает необходимости в повторном лечении более 15 лет.

Только 10% мужчин требуется повторная операция по поводу аденомы простаты.

Что касается малоинвазивных методик лечения аденомы простаты, таких как микроволновая термотерапия, трансуретральная игольчатая абляция и др., можно отметить, что риск возникновения осложнений ниже, чем после операции, но при этом намного чаще возникает необходимость в повторном лечении уже в первые 3-5 лет после процедуры.

– шок, кровотечение, пневмония, асфиксия, гипоксия.

Шок

Опасность шока как осложнения после операции не исключена никогда. В связи с прекращением наркоза и ослаблением действия местной анестезии болевые импульсы из раны начинают поступать по нарастающей. Если не уделить этому внимание, то может развиться вторичный шок. Отмечено, что вторичный шок развивается чаще у больных, у которых во время операции наблюдался первичный шок.

Для профилактики шока необходимо в конце операции провести местную анестезию, ввести морфин, систематически давать кислород и продолжать капельное переливание крови в палате, несмотря на наличие у больного нормального кровяного давления.

Отмечено, что вторичный шок в большинстве случаев развивается в первые два часа после операции. Поэтому переливание крови капельно, редкими каплями, надо продолжать не менее 2 часов. Если все это время кровяное давление держится в пределах нормальных цифр, капельное переливание крови можно прекратить.

При развившемся вторичном шоке необходимо применить все те мероприятия, которые применяются и при первичном шоке: кислород, сердечные, глюкоза, переливание крови. При IV стадии шока показано внутриартериальное переливание крови.

Кровотечение

Кровотечение как осложнение операции может наступить как в результате соскальзывания лигатуры с крупного сосуда, из поврежденных межреберных артерий, так и в виде паренхиматозного кровотечения из разделенных спаек. Последний вид этого осложнения после операции можно наблюдать также при передозировке антикоагулянтов.

Распознавание вторичного кровотечения не так легко ввиду того, что после операции больной часто находится или под наркозом, или в состоянии той или иной степени шока.

Наличие может облегчить распознавание этого осложнения после операции по значительному количеству вытекающей по дренажу крови. Там, где дренажа нет и полость закрыта наглухо, только клиническое проявление внутреннего кровотечения может помочь поставить правильный диагноз.

По клиническим проявлениям и по общему состоянию больного, а если можно и по рентгеноскопии, проведенной на месте, надо выяснить степень кровотечения и его природу. При подозрении на соскальзывание лигатуры с крупного сосуда показана немедленная повторная торакотомия с одновременным переливанием массивных доз крови. При паренхиматозном кровотечении показано переливание плазмы и капельное переливание крови до выравнивания кровяного давления.

Асфиксия

Как осложнение после операции асфиксия чаще всего бывает местного происхождения - из-за скопившейся в бронхах слизи. Для предупреждения, лечения этого осложнения после операции рекомендуется в конце хирургического вмешательства, а затем и после нее произвести бронхоскопию, отсосать аспиратором слизь. Учитывая, что бронхоскопия далеко не безразличное мероприятие, более рациональным надо признать отсасывание слизи аспиратором в конце операции через интратрахеальную трубку, перед ее извлечением. В дальнейшем, если будет отмечено накопление слизи, что определяется по клокочущему дыханию или по наличию грубых хрипов, рекомендуется под местной анестезией ввести катетер через нос в трахею и произвести отсасывание слизи аспиратором из всего трахеобронхиального дерева.

Гипоксия

В послеоперационном периоде нередко наблюдается гипоксемия как следствие нарушения кислородного снабжения организма, вызванного операционной травмой. При ателектазе, пневмонии и других осложнениях после операции явления кислородной недостаточности нарастают. Поэтому после того как больной выйдет из состояния шока, необходимо организовать проведение ряда мероприятий по профилактике и борьбе с возможным ателектазом и пневмонией в оставшемся легком. Надо очень рано заставлять больного кашлять, глубоко дышать и обеспечить бесперебойное снабжение его достаточным количеством кислорода. Дыхательную гимнастику надо проводить уже со 2-го дня после операции.

Ателектаз и пневмония

После операции на грудной клетке частыми и опасными осложнениями являются ателектаз и пневмония, резко увеличивающие летальность и удлиняющие процесс выздоровления.

Частой причиной послеоперационных легочных осложнений является задержка бронхиального секрета. Задержавшийся в бронхиальном дереве секрет может вызвать закупорку бронха оставшейся доли и привести к ателектазу ее. Как следствие этого, возникает значительное смещение средостения в больную сторону, а рентгенологически - равномерное затенение этой части грудной клетки. В таких случаях надо рекомендовать больному энергичнее кашлять, заниматься дыхательной гимнастикой или предложить ему надувать резиновый шар или баллон. Нередко под влиянием этих мер ателектаз исчезает.

Послеоперационные пневмонии чаще всего наблюдаются на 2-й день после операции как следствие затекания бронхиального секрета в глубокие отделы легкого. Однако наблюдаются остро развившиеся ателектаз и пневмонии, которые заканчиваются летально в течение нескольких часов. Такие остропротекающие ателектазы и пневмонии чаще всего являются следствием аспирации гнойного содержимого больного легкого в здоровое во время операции. Это осложнение после операции наблюдается, когда больной лежит на здоровой стороне или ему не придано тренделенбурговское положение, а во время манипуляции на больном легком из него «выдавливается» большое количество гнойного содержимого.

Для профилактики таких осложнений после операции рекомендуется при большом количестве гнойного содержимого в предоперационном периоде добиться его уменьшения, а во время операции укладывать больного в тренделенбурговское положение, не приподнимая резко больной стороны.

В первые дни вследствие уменьшения дыхательных экскурсий грудной клетки возникает задержка секрета в бронхах, что и является частой причиной послеоперационных пневмоний. Для профилактики этих пневмоний большое значение имеет отсасывание аспиратором бронхиального секрета в конце операции, дыхательная гимнастика.

Ввиду того, что тяжелобольные плохо переносят внутрибронхиальное введение , следует рекомендовать для предупреждения, лечения пневмоний вводить антибиотики в виде аэрозоль-антибиотика.

Профилактикой пневмонии является также полное опорожнение плевральной полости от скапливающейся жидкости, которая, сдавливая легкое, безусловно способствует развитию ателектаза и пневмонии.

Для профилактики пневмонии в послеоперационном периоде применяют также антибиотики (внутримышечно) и сердечные. При развившейся пневмонии лечение ее осуществляется по общепринятой методике.

Статью подготовил и отредактировал: врач-хирург